[NIC]Luke[/NIC]
[STA]влипший[/STA]
[AVA]http://savepic.su/6743830.png[/AVA]
[SGN]i scream you scream
we all scream 'cause we're terrified
my brain has given up[/SGN]Одет: заляпанная грязью рубаха, потертые на коленках штаны с грубым ремнем, плотные ботинки, черная мантия с капюшоном; на шее — обсидиановый кулон-лиса (украденный, разумеется).
С собой: мопс в гогглах; пристегнутый к ремню охотничий нож и мелочь.
на вид лет 25-26, сутулый, с длинными руками и акульей улыбкой. волосы темные, кудрявятся от влаги, непослушные, глаза серо-зеленые, с прищуром. то тут, то там мелкие шрамы и царапины; на щеке почти зажившая гематома.
неразговорчивый, но вывести из себя легче легкого, конфликтный; ярко выражена социофобия.
О том, что прилетел цирк, гудели все. Его это не раздражало, — воров, вопреки всему, вообще мало что раздражает, — у него были другие дела. Кроме того, он, если честно, не любил цирк.
Лука в детстве тоже боялся ярко размалеванных клоунов и огромных слонов, которые топали ногами и сотрясали землю так, что ему казалось: сейчас все конструкции и шатры нахрен рухнут. Лука таскался в цирк с младшими сестрами только потому, что отец обычно добрел и покупал яблоки в карамели.
Лука обожал яблоки в карамели.
А еще он обожал деньги, поэтому брался буквально за любую работу. За любую незаконную, конечно же.
На деньги можно было накупить много-много яблок в карамели. И, когда перед его носом повертели увесистым мешочком, Лука согласился не раздумывая.
*
— Триппер, — окликает своего помощника, смотрит под ноги, потом садится на одно колено и потуже затягивает ремешок на его гогглах, чтобы на глаза не падали, но и на ушки давили не слишком сильно, — Триппер, рядом держись, лады?
Парень подхватывает его на руки и несет теперь под мышкой, как какой-нибудь увесистый сверток. Трипперу не помешало бы похудеть, кстати, — и это чертовски странно, учитывая то, как редко им двоим удается пожрать нормально.
Мопс согласно тявкает и выпучивает свои огромные карие глазищи. Болтает лапками в воздухе: туда-сюда, сюда-туда.
Здесь шумно и ужасно душно; барды и менестрели играют на флейтах, поют на языках, на которых говорят за Южным морем, кто-то ходит между людьми и жонглирует, какой-то ребенок плачет, размазывая по щекам слюни и сопли, потому что ему не купили билет на колесо обозрения — Луке трудно находится в обществе людей.
Лука накидывает на голову капюшон, нечаянно врезается в кого-то, бормочет извинения и выруливает на тропинку под деревьями. Он это место изучил, знает, где находятся шатры, в которых артисты хранят свой реквизит. Да, кажется, все эти штуки называются реквизитом.
*
У фокусников обычно полно карт и звенящих штук, и его «работодатель», очевидно, был суеверным параноиком, раз полагал, что все фокусники непременно оказывались магами. Лука сокрушался Трипперу о том, какие же люди придурки, всю дорогу до города-цирка. Ну да ладно, заключил в конце концов, пару магических или не-магических штучек стащить будет несложно.
Он опустил собаку на землю, оглянулся, натягивая капюшон почти до глаз, и юркнул в маленький шатер.
Чутье не обмануло — на столе лежал цилиндр. Лука поднял его, заглянул внутрь — кроликов нет.
Карты, неживые голуби и дивные животные, монокль и перчатки до локтя, всякие лопаты, сваленные тут и там, даже сдутый мини-дирижабль нашелся. Лука пошарился еще, теперь уже без всякого страха быть замеченным раскидывая реквизит по полу в попытках найти что-нибудь действительно ценное, — и наткнулся на бронированный бюстгальтер.
Он потрогал блестящие железные чашечки, подергал лямки и сказал:
— Оу.
И тоже кинул его на пол, в общую кучу. Потом возьмет. Главное — суметь еще и прибраться до того, как представление закончится.
Лука был уверен, что успеет — он слышал крики и свист с того конца цирка и точно помнил, куда клал ту или иную вещь.
Последним делом решил посмотреть странное зеркало; подошел, снял капюшон, поправил волосы и прищурился — зеркало было как будто… не зеркалом.
А его ошибкой было предположить, что его просто давно не мыли, вот оно и в странных разводах, и дотронуться до стекла пальцем.
*
Прохождение сквозь порталы похоже на спагеттификацию. Тебя как будто растягивает в одну большую человеческую лапшу.
Впрочем, на сцену Лука вышел вполне себе цельным.
Вышел и даже матернуться не успел — на его руки надели кольца, которые тоже были чертовски странными, а потом еще и цилиндр нацепили и приказали улыбаться и молчать. Шокированный, он пожал плечами и криво, боязно ухмыльнулся.
Когда шок начал проходить, и Лука понял, куда, мать его, попал, он повернулся лицом к девушке-фокуснице, и робкая улыбка превратилась в паническую.
— Ты меня заковала! — прошипел он прямо ей в лицо, когда задули в трубы и забренчали на инструментах, обозначая конец очередного фокуса.
Лука просто не знал, что еще сказать.
— Отпусти! — «я у тебя, вообще-то, еще ничего не своровал даже».
Отредактировано Sindri Olsen (9 декабря, 2015г. 10:01:32)
