|
|
Запомни, мой друг, в этом городе правит ненависть.
От неё не спрятаться, её не избежать. Мерзким металлическим привкусом она оседает на языке, проникает в голову, вытесняя все другие чувства.
Не пробуй сопротивляться, когда-нибудь она всё равно возьмет верх, и ты совершишь убийство. А единственная надежда, на которую стоит уповать, — твоей первой жертвой станет незнакомец, возможно, простой прохожий, до которого никому нет дела, которого никто не станет после искать. И только когда всё закончится, когда адреналиновое возбуждение сойдет на нет, а липкий туман ненависти растает, ты поймешь, что натворил. Сотри горячую кровь с пальцев и беги - в полиции тебе не поверят. Здесь никто никому не верит.
Но не пробуй сбежать, даже не пробуй: город ни за что не выпустит тебя из своих объятий. Можешь покончить жизнь самоубийством, но тогда ты просто облегчишь жизнь окружающим. Разве этого ты хочешь, мой друг?
Твой единственный шанс — найти свою семью. Тех немногих, к кому ты не будешь испытывать ненависти: они помогут тебе, они объяснят, почему ты так сильно хочешь придушить свою соседку, с которой когда-то мирно здоровался на лестничной клетке.
Но не верь им: в любой момент и они захотят твоей смерти.
А может и нет. Здесь никому нельзя верить.
Даже мне.
ПРЕДЫСТОРИЯ
Двадцать лет назад этот город был ничем непримечательной точкой на карте. Простой мегаполис, где ежегодно разбивается как минимум десяток американских мечт. Простой мегаполис, где миллионы людей не знают о существовании друг друга, где блестящие бизнес-высотки соседствуют с обшарпанными стенами пятиэтажных блочных домов.
Двадцать лет назад город поглотило «проклятие»: странная необъяснимая аномалия, названная «искрой». Она подарила части местных жителей сверхъестественные способности, платой за которые стала ненависть. Очень скоро выяснилось, что природа искры неоднородна: одним проклятым досталась «темная», а другим — «светлая» искры. И в нашем случае противоположности не просто не притягивались — они испытывали друг к другу только ненависть, толкающую на ужасные поступки.
Агрессивные нападения вспыхивали тут и там, дома сгорали дотла вместе с людьми, а реки выходили из берегов, но никто, казалось бы, не замечал происходящего. Проклятые очень скоро поняли, что обычные жители не замечают их магию, списывая всё на разборки бандитских кланов, погоду или террористические организации.
Желание выжить и забраться на Олимп по трупам врагов способствовало быстрому сплочению проклятых. Первоначально они делились лишь по цвету Искры, но впоследствии выяснилось, что даже «Темные» и «Светлые» (или «Проклятые» и «Ходящие», как они стали себя именовать) имеют различия между собой.
Первыми раскололись «Ходящие». Небольшая группа не выдержала агрессивной политики объединившего их человека и выразила желание существовать отдельно. Несмотря на все попытки помешать им, разделение всё же состоялось.
«Проклятые», как более сплоченная группа, продержались чуть дольше, но и здесь нашлись те, кто не смог соблюдать строгие правила «семьи».
Таким образом, все проклятые объединились в четыре фракции, окрещенные по карточным мастям.
Казалось бы, они нашли способ сосуществовать друг с другом в новой искаженной реальности, но, даже спустя двадцать лет, беды в открытом ящике Пандоры не исчерпали себя.
